"БЕЙ СВОИХ, ЧТОБЫ ЧУЖИЕ БОЯЛИСЬ…" На что обиделся Маэстро?     Точнее говоря – за что обидели маэстро? За то, что пригласил на должность главного балетмейстера прославленного Юрия Григоровича, чьи балеты прославили в своё время российский балет на весь мир, да и поныне входят в золотой фонд мирового балета? Или за то, что с назначением своим в Большой Геннадий Рождественский не отказался разом от всех западных контрактов? Так это, извините, неприлично: запланированные несколько лет назад выступления без уважительной причины никто не отменяет; в мировой практике это считается самым серьёзным этическим «проколом». Тем не менее, в истекшем сезоне Геннадию Николаевичу пришлось отменить множество контрактов, что было непросто. Однако это не помешало присяжным острякам уже в начале сезона присвоить ему звание «виртуального руководителя», хотя за весь сезон Рождественский отсутствовал в общей сложности только два месяца.       За долгое время безвластия и межвластия оперная труппа Большого элементарно разболталась; уровень её ныне, увы, много ниже других московских и питерских коллективов. Кто виноват? – конечно, только что назначенный Геннадий Рождественский. Дирижёр, не проработавший в запущенном Большом менее сезона. Пришедший в театр, по его же собственным словам, «с открытым сердцем и с желанием сделать все, что в моих силах, дабы вернуть театру утерянную им репутацию. Я предполагал вывести его из дилетантской обывательской трясины на широкий путь мирового репертуара». Но Большой имеет свои неписаные законы: испокон веков солисты зарабатывали деньги гастролями и концертами, а на родную сцену выходили только в тех «мероприятиях», которые либо сулили Госпремии, либо проводились на уровне правительственных концертов. И здесь ничего не изменилось: для участия в премьере «Игрока» генеральным директором г-ном А. Г. Иксановым был подписан ряд приказов, определяющих составы поименно. Но целый ряд артистов театра не захотели работать над предложенными партиями и отказались выполнять приказы директора (Эйзен, Гужов, Магомедова, Кунаев и др.).   саботаж       Возможно, то, что на Западе однозначно квалифицировали бы, как саботаж, у нас является обычным разгильдяйством – «фирменным стилем» Большого. Так, партитуру оперы, обещанную к первому января 2001 года, Рождественский получил к 10 марта, причем переполненную ошибками. Но изучение партитуры такой сложности требует не двух с половиной месяцев, а как минимум полугода. Четыре человека трудились днями и ночами над выявлением ошибок и внесением корректив в комплект оркестровых голосов, чтобы успеть к первой репетиции с оркестром. Деталь, но очень важная: на премьере оперы оркестровые партии не были сброшюрованы и лежали на пультах разрозненными листочками, которые каждый миг могли разлететься – а спектакль, следовательно, остановиться. Дальше – больше: 17 мая, согласно плану, на сцене должны были быть установлены действующие элементы конструктивных декораций художника Д.Л. Боровского. Они были привезены к сроку, но не работали. Репетиции «слетали» одна за другой. Маэстро, вместе с режиссером-постановщиком А.Б. Тителем, буквально  бомбардировали директора театра докладными записками, но никакого ответа не получили.          Вновь процитируем Геннадия Рождественского: «Я в общей сложности проработал в Большом театре 23 года, на моем счету 53 спектакля, но не припомню такой ситуации, чтобы в процессе постановки директор отсутствовал. Сотрудники постановочной части, режиссеры, художник-постановщик работали несколько ночей подряд, пытаясь наладить неисправные конструкции, которые заработали только за день до премьеры! Я приложил немало сил для выпуска к премьере буклета, предоставил редкие иконографические материалы. К сожалению, ни я, ни музыковед Н.П. Савкина не были ознакомлены с макетом буклета, который вышел в день премьеры в 2 часа дня! В результате в буклете появились такие перлы, как «телеграмма С. Прокофьева А. Алябьеву» (вместо Б. Асафьеву) и т.д. У кого повернется язык назвать все это «условиями» для подготовки мировой премьеры?» пресса         С самых первых дней своего назначения Геннадий Рождественский подвергался непрерывным атакам со стороны прессы – причём казалось, что атаки эти кем-то хорошо «срежиссированы». Прославленного дирижёра обливали грязью, невзирая ни на почтенный возраст, ни на выдающиеся заслуги перед русским искусством, служению которому он отдал 50 лет.  Доходило до анекдотов. Рождественский дирижировал в Большом зале консерватории симфонией Гайдна № 60, который сочинил эту симфонию на материале своей музыки к пьесе французского комедиографа Реньяра «Рассеянный». Поэтому в 6-й части, по пьесе соответствующей приходу музыкантов, он написал в партитуре: «Остановить оркестр и попросить настроиться, после чего продолжать шестую часть». Очаровательная шутка гения! Геннадий Николаевич честно выполнил авторское указание и на следующий день прочел в одной из газет, что оркестр под его управлением играл так скверно, что дирижёр вынужден был его остановить и попросить настроиться!           В один прекрасный день другая газета написала, что репетиции к юбилейному  концерту в Большом театре проводил другой дирижер, поэтому появление Рождественского за пультом было большим сюрпризом, а дни его сочтены: буквально с часу на час он будет уволен приказом министра культуры. Ссылались при этом, разумеется, на «хорошо осведомленные источники». Сам Геннадий Николаевич, скорее всего, и не обращал бы внимания на всю эту ахинею, но он вполне справедливо замечает, что «страшно подумать о количестве читателей, которые принимают на веру эту невежественную писанину (газета ведь не ошибается!). Поставщики такой «информации» деформируют сознание людей и делают это совершенно безнаказанно. Они позволяют себе называть Юрия Григоровича «старым алкоголиком», Бориса Покровского – «маразматиком», Федора Федоровского – «сталинистом». Для них нет ничего святого, они пользуются предоставленной им свободой слова, превратив ее в свободу лжи. В статье «Капитан сошел с корабля первым», посвященной моему уходу из Большого театра («Коммерсант»), Е. Черемных и Т. Кузнецова ухитрились даже «процитировать» мое «прощальное письмо» министру культуры, которое тогда еще не было написано!» – комментарии, как говорится, излишни. Хоть и не принято критиковать коллег по цеху, но необходимо всё же отметить некорректный, а часто и оскорбительный тон рецензий. Этот тон уже вынудил объявить о своем расставании с российской сценой такого корифея, как Мстислав Ростропович; недавно Рождественский протестовал по поводу инсинуаций в адрес Юрия Григоровича. Теперь мы потеряли и самого Рождественского. юбилеи, «свистуны» и «топтуны»          В связи с 70-летием и 50-летием творческой деятельности Геннадия Рождественского предполагался юбилейный вечер в Большом театре. Он хотел посвятить его творчеству Рахманинова и продирижировать оперой «Франческа да Римини», балетом «Паганини» и Второй симфонией. Однако после концерта в Большом зале консерватории 17 апреля, когда во время вступительного слова маэстро был «захлопан» специально, по-видимому, подсаженной клакой, кричавшей: «Хватит, музыку давай!» (напоминает историю с неким съездом народных депутатов, не правда ли?) – кроме того, получив сигналы от «хорошо информированных источников» о готовящейся обструкции во время юбилейного вечера, маэстро Рождественский отказался от его проведения, написав официальное письмо с объяснением причин отказа генеральному директору театра.  Рождественскому всё нравилось        Вот что Геннадий Николаевич говорит по поводу «Игрока» и своей краткой деятельности на посту Главного: «Не могу не сказать о превосходном качестве игры оркестра Большого театра. Он играл блистательно, причем во время спектакля никто не решал кроссворды, что я с немалым удивлением наблюдал в оркестре Мариинского театра во время исполнения оперы «Золото Рейна» в Большом театре. Прекрасно показала себя в «Игроке» группа артистов хора, виртуозно исполнивших сольные партии в картине «Рулетка», что свидетельствует о большом творческом потенциале хора Большого театра. Дирекция театра не сделала ничего, чтобы организовать запись «Игрока». Мне самому пришлось искать людей, способных оплатить этот недешевый процесс. К счастью, теперь она существует и служит неопровержимым доказательством качества спектакля, растоптанного прессой. Оркестр в этой записи ни в коем разе не воспроизводит «таперски-легкое звучание» (газета «Коммерсант»), а вокальное и дикционное мастерство солистов не «оставляет желать лучшего». Их речь не «сливалась в кашу», а выразительнейшим образом передавала красоту языка Достоевского и Прокофьева. Особенно хочу отметить выступление в партии Полины выдающейся певицы, солистки Театра имени Станиславского и Немировича-Данченко Ольги Гуряковой, способствовавшей, в ансамбле с другими «станиславцами» – М. Урусовым, Л. Зименко и Е. Манистиной, большому успеху спектакля. Участие «станиславцев» в «Игроке» в содружестве с замечательными солистами ГАБТа (В. Верестников, П. Кудрявченко и др.) означало разрушение «баррикады» между двумя театрами, находящимися на одной улице. Думаю, это очень полезная культурная акция, равно как и осуществленное по моей инициативе выступление на сцене ГАБТа Мариинского театра с операми Моцарта и  Вагнера».  «безработный» маэстро и "бесхозный" театр Несмотря на полнейшую, по утверждениям московской прессы, «творческую деградацию», в «портфеле» у Геннадия Рождественского множество приглашений от лучших оркестров и оперных театров мира, в том числе от Московского театра им. Станиславского и Немировича-Данченко, оркестра Санкт-Петербургской филармонии, Симфонической капеллы России, Бостонского оркестра, миланского театра «Ла Скала», голландской Национальной оперы в Амстердаме, Парижского симфонического оркестра, токийского оркестра «Иомиури» и многих других. Так что работой он обеспечен, как минимум,  до 2004 года.  Сложнее с Большим театром: если у балетной его труппы проблем в ближайшие два-три года не предвидится, то у оперной труппы впереди – полная неизвестность. Многих это устраивает: имея статус «солиста Большого», они могут свободно разъезжать по личным контрактам в стране и за рубежом, не заботясь об участии в спектаклях текущего репертуара у себя дома. Однако подобное положение вещей может очень быстро привести к тому, что в Большой будут ходить только на «Лебединое озеро», а билеты в оперу на когда-то «главной сцене страны» будут идти в «нагрузку» к билетам на концерт Филиппа Киркорова. © Кирилл Веселаго, 2001

НА ГЛАВНУЮ	РЕЦЕНЗИИ	СТАТЬИ	ИНТЕРВЬЮ	ПРОЗА	ПОДЕЛИТЬСЯ МЫСЛЯМИ

© Кирилл Веселаго. All rights reserved.
Любое воспроизведение любого текста целиком или фрагментарно
возможно только по предварительному согласованию с автором.

---